Анора Саркорова
Одним из «железных» аргументов таджикских властей, обвиняющих известную правозащитницу и журналистку Улфатхоним Мамадшоеву в незаконной антиправительственной деятельности, стала видеозапись, на которой запечатлена встреча Мамадшоевой с двумя мужчинами в кафе.
Причем кафе находится в самом центре Душанбе.
Территория не просто отлично просматривается со всех сторон, там на каждом углу установлены камеры наружного видеонаблюдения.
За Улфатхоним Мамадшоевой, также, как и за многими таджикскими журналистами, оппозиционными политиками, общественными активистами и правозащитниками велась постоянная слежка.
И сама Улфатхоним Мамадшоева об этом прекрасно знала, потому очень странный выбор места для введения незаконных переговоров.
Вам не кажется?
На самом деле, эта видеозапись, ставшая одним из доказательств «вины» правозащитницы лишь свидетельствует о том, что у Улфатхоним Мамадшоевой действительно состоялась встреча в кафе, в самом центре города, в шаговой доступности от главных правительственных зданий.
Однако неизвестно с кем и о чем говорилось на ней.
И тем более, нет никаких доказательств передачи журналистке каких-либо денежных средств.
Однозначно нет.
Возможно, это просто встреча старых знакомых.
Ничего криминального в этом нет.
Мы все периодически встречаемся с деловыми партнерами, близкими, знакомыми и друзьями в кафе.
С другой стороны, встреча журналистов и правозащитников с представителя общественных организаций, дипломатических миссий и международными правозащитниками — обычная практика.
Что касается сотрудников дипмиссий, то они находятся в стране абсолютно легально.
И, если встречу журналиста с иностранным дипломатом считать террористическим актом, то значит в связях с терроризмом замешаны и сотрудники МИД Таджикистана, которые выдают разрешение на въезд в страну этим самым иностранцам, а также правительство республики, которое постоянно взаимодействует с иностранными дипломатами.
Так получается?
Представители международных правозащитных организаций и сотрудники посольств периодически встречаются с местными журналистами, также как и с чиновниками всех уровней.
Это тоже обычная практика.
Как правило, правительственные встречи закрыты для представителей независимых СМИ, поэтому многим иностранным дипломатам приходится с ними встречаться отдельно, чтобы обсудить ситуацию в стране.
Получить альтернативных взгляд на события. И это тоже обычная практика для стран, где нарушения прав человека носят систематический характер. Власти эти факты, как правило скрывают, а СМИ становятся единственным источником информации о массовых нарушениях и фальсификациях.
Теперь что касается гонораров, полученных Улфатхоним Мамадшоевой, информация о которых также стало одним из пунктов обвинения.
Журналистка, как и тысячи ее коллег по всему миру, работала фрилансером. Она писала статьи и репортажи для СМИ, за которые ей платили. Это тоже обычная практика.
Показанные в фильме извещения о переводах — это оплата за написанные журналистские материалы.
В противном случае, ни один человек не стал бы сохранять записи о каких-либо незаконных сделках. Это очевидно.
В своё время, Улфатхоним Мамадшоева преподавала журналистику в одном из ВУЗОВ страны и была уволена за то, что поставила подпись под обращением к президенту Рахмону в защиту бывшего министра промышленности и бизнесмена Зайда Саидова и просьбой справедливого рассмотрения уголовного дела в отношении известного предпринимателя.
Кстати, лично правозащитница даже не была с ним знакома. Ее сложно обвинить в пристрастности и необъективности.
Улфатхоним Мамадшоева была уволена с работы и наказана властями за проявленную гражданскую позицию.
И сегодня она заключена под стражу именно за свою принципиальную позицию защитницы прав человека и борца за справедливость
И это очень важно понимать…
Зиндониён 
Добавить комментарий