Гражданский комитет по защите прав политических заключенных и узников Таджикистана взял интервью у советского диссидента, одного из членов Партии исламского возрождения Таджикистана(ПИВТ) Шамсиддина Саидова, отца Абдулло Шамсиддина, который был экстрадирован таджикскими спецслужбами, а затем пропал вот уже больше месяца.
Зиндониен: Давайте начнем с того, что вы советский диссидент и попали под репрессивную машину СССР в 86-м году прошлого века. Не могли бы вы рассказать немного что вменяли Вам, за что? Вообще, как Вы попали в 80-е, во времена перестройки, в движение которое было названо исламским? И почему вы покинули страну в 1990 года, когда был разгар братоубийственной войны? И я знаю вы вернулись лишь в 97-м в Таджикистан.
Шамсиддин Саидов (советский диссидент): Да, в 1986 году, когда в СССР впервые начались таджикские протесты в городе Курган-тюбе.
Это было напротив здания компартии Таджикистана. Все демонстранты вышли на защиту Саид Абдуллои Нури. В те года у нас в Таджикистане не было инцидента такого масштаба. В чем, собственно, было дело, было похищение Саидабдуллои Нури, руководителя исламской молодежи, со стороны КГБ, когда он ехал на работу с Курган-тюбе в сторону Явана. После этого проишествия, через два часа, наши ребята, из нашего движения сообщили, что произошло такое происшествие, откуда они знали, вы спросите, последнее время они следили за руководителем нашего движения и как будто чувствовали, что что-то произойдет, что что-то неладное может быть. И вечером того же дня мы приняли решение собраться возле обкома партии, того же здания, и бастовали c связи с этим случаем. В те дни и ночи это было действительно большим митингом, направленным на действие властей того времени. После этого события нас стали преследовать и задерживать по одному. Последнего задержали меня, в ноябре 86-го. На вопрос «почему вы меня задержали?», милиционер ответил: «потому что ты молод, и мы должны кого-то посадить. И ты как раз нам подходишь. Чтобы напугать молодежь, чтобы они не примкнули к вам!». В то время людей сажали по нескольким статьям, моя статья говорила о том, что я один из организаторов и активных участников массовых беспорядков, которые направленны против советской власти и против режима советского союза. Меня посадили на два года и шесть месяцев. Вместе с другими соратниками я был отправлен со Средней Азии в ссылку. Нас было шесть человек и раскидали нас по всей России, кого-то в Сибирь, а кого-то на дальний восток и.т.д. Побывав в десятках тюрьмах, лишь в 89-м меня освободили, после я вернулся домой на родину. А попал в это движение я чисто случайно, оно тогда не называлась партией и не имело такого статуса, уж тем более в 80-е годы до перестройки. Я узнал о нем от окружающих людей, то есть это все обсуждали, наши однокурсники и друзья между собой, так скажем, говорили и рассуждали, что, мол, есть такое движение и оно защищает интересы религии которое вот уже семьдесят с лишним лет подвергалось репрессии со стороны Советского Союза. Что это движение говорит о свободе и независимости. И мне эта идея была ближе, поэтому я и примкнул к этому движению. Но это движение тогда только-только начиналось и все мы держали все в секрете, чтобы советская репрессивная машина не задавила нас. На сегодняшний день многих моих соратников того времени уже нет в живых, а один вообще был застрелен, так же как и мой отец, все это заслуги народного фронта Таджикистана во время братоубийственной войны. О партии стали говорить тогда, когда началась перестройка Горбачёва и когда все стали понемногу говорить о свободе и многопартийной системе строя государственности. Вот тогда наше движение превратилось в партию. Как уже говорил в те года перестройки 80-х, я уже был выслан из родины и находился в заключении. Первый раз меня наказали в 8 классе за мои мысли, которые не совпадали с идеями и пропагандой советского союза. Пригласили моего отца в сельский совет за мои высказывания, потом в школе со мной проводили беседы. То есть непринятие, инакомыслие было под запретом и это все сразу пресекали. В школе, например, были учителя с кем мои убеждения и мысли не совпадали, они меня целенаправленно не пускали на свои занятия. Я слушал и занимался за дверью учебного класса. Конечно же не все учителя были такими, была одна учительница по таджикскому языку и литературе, она очень хорошо мне запомнилась и на всю жизнь тем, что она меня очень сильно уважала, и я в прочем плохо не учился, у меня в школе были хорошие оценки, так вот только она говорила, что «я не смотрю на твои убеждения, мне все равно. Для меня важно чтобы у тебя было желание учиться, и чтобы ты получал знания, которые тебе помогут в жизни. Даже если вся школа ополчится против тебя, я все равно буду пускать тебя на свои уроки». То есть этот нежный и добрый человек еще успокаивала меня и придавала мне мотивацию чтобы я полностью отдавался учебе. Конечно же от того, что некоторые учителя меня не пускали на свои занятия, в аттестате появились четверки, хотя от меня и в школе и дома ожидали, что окончу 8 класс на отлично.
Когда началась братоубийственная война, я находился в Москве по делам нашей партии и у нас в то время был офис в Москве. Как только я услышал в новостях, что беспорядки, я решил поехать обратно на родину. Но перед вылетом мне позвонили родные и сказали, что не надо приезжать, что тут наших однопартийцев убивают без суда и следствия. Мне посоветовали остаться за рубежом и больше не звонить по этому телефону, потому что они отключают номер. Тогда же не было таких гаджетов, а были городские телефоны. Я не полетел и остался в Москве, и думал, что скорее всего мы, то есть наша партия, перекочуют в Афганистан и там обоснуются. Через некоторое время я улетел из Москвы в Тегеран и из Тегерана в Машхед, а оттуда в Кабул и там я встретился с устодом Раббони, тогдашним президентом Афганистана, еще была встреча с Ахмадшохи Масудом — легендарным полководцем того времени. Затем я уехал на север Афганистана чтобы преобразовать офис там. В это же время господин Нури и другие коллеги стали переезжать с Таджикистана в Афганистан в сторону афганского Бадахшана. Мы не стали ехать в провинцию Тахор, потому что господина Нури пригласил в Кабул еще тогдашний президент Афганистана устод Раббони и Ахмадшохи Масуд. За короткий период все беженцы, которые бежали от кровопролития, обосновались и потом господин Нури стал встречаться со всеми, мы решили создать внешнюю связь нашей партии во главе с устодом Химмадзода с Таджикистаном. Через некоторое время я был назначен представителем господина Нури по внешней связи и в 97-м году мы с господином Нури и представителем МИДа Таджикистана вернулись на родину. И до конца примирений двух сторон я работал уже в комитете комиссии национального примирения в протокольном отделе.
Зиндониен. Ваш сын Абдуллои Шамсиддин на сегодняшний день пропал без вести и непонятно где он находится. Каковы ваши чувства как отца? Расскажите, зачем его выдворили из Германии именно в Таджикистан, а не в другие страны, например? И за что? Вам не кажется, что это все искусственно запутанным?
Шамсиддин Саидов (советский диссидент): Ровно месяц назад моего сына неожиданно депортировали немецкие власти в Таджикистан. На вопрос почему именно в Таджикистан, никакого конкретного, разъяснительного ответа не получено со стороны властей Германии. Вы знаете, тут в германии работает очень опытный в делах по экстрадиции своих же граждан человек, посол Таджикистана в Германии Имомоддин Саттор. У которого за спиной было много таких делишек в РФ и огромный опыт по экстрадиции, «инакомыслящих» граждан, которые не согласны с властью, и всем это не секрет. Действительно, посольство Таджикистана в Германии и спецслужба Таджикистана очень хорошо и слаженно работали вместе со спецслужбами Германии.
Я в шоке от того что в 21 веке людей похищают варварски вот так, уж тем более из той страны где права человека ставиться на первые ступени. Вот что я чувствую!
Сегодня в фейсбуке я читал о заявлении прокурора Таджикистана, который утверждал, что они даже не знают где мой сын. Так же недавно МВД подтвердило, что тоже ни о чем не знает и не имеет информации, все эти заявления нас всех вводят в тупик. Мы даже не знаем жив ли он вообще. Почему я это говорю, относительно недавно в Кулябе произошла точно такая же история, такой же инцидент, правоохранительные органы задержали парня и, потом, отдали обратно тело этого же парня. Когда ты это видишь, а потом конечно же им (правоохранительным органам) нет доверия, и которые, по идее, должны заниматься охраной и защитой прав граждан, а не похищать их и не убивать! Несмотря на все это, мы делаем все что от нас зависит. Недавно коллеги моего сына в Германии вышли на протесты по этому поводу, день за днем нас становиться больше в рядах протестующих по делу моего сына, и мы намерены не останавливаться, а требовать ответа у властей Германии почему Абдулло пропал?! И вы правы, эта история реально запутанная. Имеем то, что имеем. Немецкие спецслужбы говорят мы не знаем где он и у нас есть такое письмо от них, а наши уж тем более, даже не отвечают на письма и, пожимая плечами, не хотят отвечать на вопросы журналистов говоря «мы не знаем о нем ничего!»
Зиндониен. Почему несправедливым образом человека насильно выдворяют из Германии, тем более из такой страны, где все нормы человеческого права соблюдаются? Каковы аргументы властей Германии на этот счёт? И в каком статусе ваш сын находился в Германии?
Шамсиддин Саидов (советский диссидент): И действительно, до последнего дня никто не верил, что в Германии так может случиться, там, где все человеческие права и свободы охраняются законами и, даже, сам Абдулло до последнего не верил, что его могут выдворить. В последнее время у него даже не было нарушении по пребыванию здесь. А также сами немцы, коллеги Абдулло, скептически относились к этой ситуации, но когда увидели письма и ответы властей, и эту запутанную историю, то поняли, что тут явно что-то не так. Сейчас они осуждают действия своего правительства и выходят на пикеты и митинги, чтобы выразить свое недовольство.
Сами немецкие правоохранительные органы попали в эту заварушку, которую создало для них правительство Таджикистана, теперь не знают, как отвечать на все вопросы и письма журналистов.
Никакой аргументации у властей германии на этот счет нет. На письма они отвечают: «мы его выдворили из Германии» — это все что мы получили от них. Вот уже месяц нет никаких известий о моем сыне со стороны Таджикистана. Посольство Германии в Таджикистане обратилась по этому поводу к властям Таджикистана с письмом, в том числе и некоторые международные организации по правам человека усиленно над этим работают, но как мы видим пока все тихо. Мой сын находился в статусе беженца здесь в Германии.
Зиндониен. В одном из своих интервью вы рассказали о том, что ваш сын заранее знал, что на него завели дело и он должен покинуть страну и почему вы или ваш сын не попытались решить вопросы с пребыванием в чужой стране? Когда вы узнали, то есть в каких числах вы узнали, что у вашего сына не все в порядке с документами? Что спровоцировало решение о выдаче (экстрадиции) вашего сына именно в Таджикистан? Будучи сами заочно осуждённым властями Таджикистана, что можно дальше ожидать от властей этой страны?Шамсиддин Саидов (советский диссидент): Да, ранее, когда он приехал на территорию Германии он неправильно указал идентификационные данные – не верно указал фамилию и год рождения из-за страха и преследования со стороны правительства за дела его отца, что, пожалуй, не очень хорошо и не опрометчиво с его стороны. Но он подал апелляцию в суд и нанял адвоката. Вы представьте, у него на следующий день был талон, на десять часов утра, на регистрацию по месту пребывания, а правоохранительные органы забираю его в шесть часов утра из его дома. Второй раз, когда суд сказал, что он сомневается в том, что он является моим сыном, мы даже сделали тест ДНК чтобы подтвердить, что он реально является мои сыном. А теперь представьте, в день, когда должны выйти результаты теста ДНК, в шесть часов утра его похищают с его же дома. Мне кажется обо всем об этом знали, и знали, что если выйдут результаты, то суд оставит моего сына в Германии. Поэтому это все происходило в спешке, как и похищение, внезапно и в шесть утра — это ужасно. Хочу добавить, что на территории Таджикистана он не совершал никаких преступлений и так далее и он не находился в списках Интерпола. И главное такое усердие в экстрадиции моего сына вместе со спецслужбами Таджикистана и властями Германии. Это конечно же опять показывает то что на сколько они хотели моего сына выкрасть. В самой Германии есть десятка таджиков с подобной проблемой, но они только зациклились на моего сына? Почему мой сын?
Зиндониен. Как вы думаете пропажа или выдача (экстрадиция) вашего сына как-то с вами связаны? Сегодня министр МВД Таджикистана Рамазан Рахимзаде официально опроверг информацию о выдаче властями Германии вашего сына, сказав, цитирую: » Мы сами узнали о нем из СМИ, но в МВД Таджикистана не арестовывало никого и по этому делу у меня мало информации «, что вы думаете по этому поводу? Как вы думаете почему именно ваш сын попал в такую ситуацию?
Шамсиддин Саидов (советский диссидент): Что касается выдачи или (экстрадиции) моего сына. Так давайте начнем с того, что у него нет никаких совершенных преступлений внутри страны и за пределами нее, так же не состоит в списках Интерпола, чтобы его экстрадировали власти Таджикистана или Интерпол, а также нет никаких экономических преступлений, то есть никакого повода нет для того чтобы его экстрадировали в Таджикистан. Поэтому это безусловно связано с моей деятельностью, еще раз напоминая, хочу добавить, что все что они совершают — это против человеческого права, отнять отца от детей, отнять мужа от жены, отнять сына от отца — вот это основная задача сегодняшних властей Таджикистана. Я хочу добавить, что ни при каких обстоятельствах я не оставлю свою деятельность, чтобы не случилось, и они не смогут меня этим заткнуть. В тюрьмах этого режима сидят женщины, старики, дети, а то что мой сын сидит там — это не так страшно. Мы и все правовые международные организации делают все для того, чтобы освободить моего выкраденного сына! Возможно они думают, что я могу перейти на их сторону или уйти и исчезнуть, как с другими это происходило, но они просчитались, такого не будет! Касаемо слов министра МВД Таджикистана — конечно же это гнусная ложь что якобы он не в курсе дела, когда человека экстрадируют с одного места на другое. Чтобы МВД любого государства не знала об этом и не имела никакой информации, это конечно же нонсенс. Я от этих в кавычках правоохранительных органов и министров внутренних дел ничего не ожидаю. Они куклы в руках одного человека и этот человек у нас в стране, и он себя объявил Фюрером десяти миллионной нации.
Зиндониен. Что чувствуют родные и близкие, особенно мать, жена, дети Абдуллои Шамсиддина в целом о пропаже или выдаче вашего сына властям?
Шамсиддин Саидов (советский диссидент): Что мы чувствуем? — ничего хорошего, я каждый божий день с моими дорогими внуками, которые изо дня в день спрашивают у меня где наш отец. Особенно сын Абдулло — мой внук, ему 3 годика, по ночам он просыпается, громко плачет и спрашивает у меня почему его отца нет дома и где он, почему он не приезжает и не забирает нас. Я его успокаиваю тем, что говорю, что он уехал в командировку и скоро вернется. Особенно тяжело нашей невестке, потому что ей постоянно звонят со стороны властей Таджикистана и пугают ее, чтобы не было митингов за пределами страны, связанных с ее мужем и что ему, то есть Абдулло, будет от этого хуже. Но она стойко и мужественно держится, что меня восхищает. Хотелось выразить ей благодарность за то, что она мужественно и стойко держится и, не смотря на все это, она пытается думать и мыслить в положительном ключе! Это меня ещё больше восхищает! И конечно же мы добьемся справедливости и свободы моего сына чтобы во что бы это ни встало. И мир увидит на сколько власти и правоохранительные структуры бесчеловечные и людоеды! На сегодняшний день из телефонного разговора Радио Озоди с супругой Абдулло Шамсиддина, о судьбе которого ничего не было известно до последнего времени, выяснилось, что он находиться в СИЗО ГКНБ.
Зиндониён 
Добавить комментарий